Верховный Совет УССР, КПСС УССР


Война - это плохая политика
Плохая политика - это плохая экономика
Плохая экономика - это отсутствие воли народа
Быть хозяином собственной жизни

Статистика


Онлайн всего: 1
Гостей: 1
Пользователей: 0

Баннеры

Главная » 2014 » Октябрь » 15 » «Взрывное перемирие в Донбассе:..."
22:56
«Взрывное перемирие в Донбассе:..."

15.10.14 Репортаж из Никишино А. Коца и Д. Стешина. «Взрывное перемирие в Донбассе: спецкоры «КП» вывезли из-под огня женщину с 9-летним сыном».

Как известно, один из фронтов войны в Новороссии проходит в социальных сетях. И не все «диванные аналитики» пишут в Интернет из плюшевых окопов. Известный твиттеровод @Borisich_glass пригласил нас в гости в подразделение командира «Байкера», в одно из самых любопытных мест этой войны — на юго-западный фас Дебальцевского полукотла. Здесь силами ополчения сдавлена почти со всех сторон огромная группировка украинской армии, удерживающая важнейший для ДНР и ЛНР перекресток дорог.

Линия фронта проходит через село Никишино, так, кстати, решило командование сил АТО. Во время летнего наступления украинская армия заняла здание старого сельского клуба и постепенно превратила его в целый укрепрайон. И только в сентябре под Никишином встали ополченцы. В одной половине деревни — «наши», в другой — «немцы». Блокпосты тут не перегораживают дорогу — она простреливается из конца в конец.

Журналисты сюда не ездят никогда, это одно из десятков безвестных, не «распиаренных» подразделений. Поэтому людям, которые здесь воюют, «гуманитарка» доходит в скудных дозах.

Бросаем машину на въезде в деревню — дальше только пешком. Через дворы и огороды. Почти сразу же начинается обстрел. Впечатление на слух — бьют в белый свет. Туда — мину, туда — снаряд, туда — серию ВОГ из автоматического гранатомета, поверх — из автоматов и пулеметов. Результаты на каждом шагу — почти все дома пусты и разбиты. Флегматичные куры, не обращая внимания на обстрел, ковыряются в черноземе на дне огромной воронки. Судя по разбросанным кускам тыквы, снаряд поразил огород и наказал тех, кому посчастливилось здесь родиться. Чуть дальше — еще одна воронка, и рядом — освежеванная осколками рыжая корова. Людей здесь допекло настолько, что они бежали бросив хозяйство, выпустив скотину и птицу на улицы. Можно представить, как рвалось при этом на куски крестьянское сердце…
Крадемся дальше, вдоль заборов. Памятник героям Великой отечественной — он как и везде, разбит, в АТО любят такие цели. Свист — разрыв, свист — разрыв. Или просто — бах! Со всех сторон, системы или порядка нет. Замираем, «слушаем воздух», пока нас за руки не стаскивают в траншею ополченцы из «секрета». Рвут на куски простыню — опознавательные повязки на руки, чтобы свои же не подстрелили.

- Добро пожаловать, — появляется из кустов «Борисыч». — Пойдемте к нам, чай попьем.
Пойдемте — это еще 30 минут бежать, лежать, ползти и тяжело дышать в коротких «перекурах».
- Я из Владикавказа, — представляется сопровождающий ополченец «Феникс». — Почему приехал? Ну вера православная у нас одна…
- А я местный, с Харькова, — протягивает здоровую лапу снайпер с СВД. — Экс-Витебская дивизия.
- Я с Афгана еще воюю, — признается немолодой боец с глушителем на Калашникове. — В «девятке» служил, ГРУ. Теперь вот здесь.

«Борисыч» воююет сразу обеими руками — в одной фотоаппарат, в другой — смартфон с Твиттером. В Москве он сначала был спортсменом — дважды чемпион мира по ашихара карате, потом стал сценаристом, писал сценарии к телесериалам. И вдруг собрал рюкзак и отправился в Донбасс.

- Я вообще ехал правду узнать, — улыбается Олег «Борисыч». — По телевидению показывают, как мина прилетела в дом, вот стоит хозяйка, говорит: «В дом прилетела мина». Мне не хватает этого. Я хочу своими глазами видеть, что, как и почему происходит. Так все пограничнику украинскому и сказал. Он расчувствовался и пропустил, рассказав, как в Луганске у здания СБУ наркоманы получают крупные суммы денег. Естественно, это оказалось враньем. А он в это верил, Станиславский бы поверил, так убедительно он мне излагал историю про пачки денег, якобы которые раздавали митингующим на Донбассе. Тогда я понял, что такое гражданская война. Когда люди не слышат, да и не хотят слышать друг друга.

Очередное укрытие находим под стенами сгоревшего храма. Лежим вдоль фундамента и думаем о том, что еще минут 30 назад, ополченцы на въездном блоке обсуждали, что в День Покрова Пресвятой Богородицы с украинской армией есть безмолвное соглашение — не стрелять. И поэтому с утра было тихо… А после обеда вдруг стало наоборот, и мы хорошо видели и слышали, кто первым начал обстреливать это село, и без того изнасилованное войной. Одна из мин ложится в 20 метрах от «Борисыча». Он даже не отскакивает. Фаталист?

- Да это я перед вами выпендриваюсь, — смеется он.
Расположение ополченцев «Байкера» ничем не отличалось от виденных ранее. Разбитые деревенские хаты. Фырчит генератор, на зарядке стоят десятки мобильников. На летней кухне что-то готовится. Груды военного скарба имеют некоторый порядок. Самое важное здесь стоит рядом: цинки с патронами окружены упаковками с минералкой. Под ногами вертится десяток кошек и собачонок, они собрались со всех концов Никишино к людям, как мотыльки на свет. Их не гоняют, а кормят и гладят. По словам ополченцев, бойцы занимаются «кототерапией».

- С нас уже несколько дней требуют не открывать ответный огонь, — рассказывает нам командир роты Славянского батальона с позывным «Байкер». Он и впрям похож на мотоциклиста, если бы не камуфляж. — Когда бьют минометы, не отвечать легко. Нам до них достать нечем. А если с блокпоста начинают лупить с автоматического гранатомета, приходится вразумлять их. А то носа из погреба не высунуть. Они цепляются за это село, потому что отойди они хотя бы на 4 км, попадут в серьезный такой котел, из которого не выбраться. Вот и упираются.

Все дома по улице расстреляны с фасадов. Обычное, привычное зрелище, вот только новенькая и дорогущая инвалидная коляска на обочине деревенской улицы, как-то резала глаза. Нам объясняют: день назад отсюда в Донецк смогли все-таки увезти полупарализованного парня-инвалида по имени Виктор. Коляску пришлось бросить, она не лезла в машину. Как он будет без коляски? Все время лежать? Где возьмет новую? И в чем он-то виноват?

- Я сам из Баварии, из Германии, — говорит ополченец с соответствующим позывным «Немец». — Страшно было смотреть по телевизору, как дети по подвалам сидят, от мин прячутся. Я понял, что надо не только в своей жизни что-то менять, но и в жизни тех людей, которым необходима помощь. Я был поражен тем, что увидел здесь. Мы говорили с местными. Тут украинцы к ним относились похуже, чем немцы к русским на оккупированных территориях в Великую Отечественную. А здесь же до сих пор дети!

Из соседнего дома выглядывает пацанчик. Гости тут нечасты, но в его глазах нет любопытства. В них — страх: «А вы наши?» — с опаской спрашивает мальчик. Оксану Пискунову и ее сынишку Никиту ополченцы вывезли вглубь села с передовой — снаряд, выпущенный с украинской стороны, разбомбил их дом.

- Я уже не помню, сколько мы в погребе просидели, практически не вылезали, — едва не плачет Оксана. — Все, у кого машины были, давно уехали. А нам как? За водой вылезешь, и то они обстреливают. Говорят: «Ходите с белой тряпкой к колодцу». Привяжешь на палку, а они все равно стреляют. Спасибо хоть ополченцам, вывезли сюда, накормили, напоили. Второй день хоть в относительной безопасности. А как дальше — не знаем.
- Есть куда выехать? — спрашиваем женщину.
- В Торезе сестра двоюродная…
- Собирайте вещи.

Наш водитель, узнав, что речь о детях, согласился рискнуть и проехать через село на машине. Быстро грузимся. Толпа ополченцев прощаются с Оксаной и Никитой.

- Через час снова начнут, — торопит «Байкер». — У них как пересменка, так и начинают палить. Подвозят либо обед, либо личный состав на БТРах. И чтобы мы их не накрывали, подавляют нас огнем. Вы днем как раз под него и попали. Ребенка слева сажайте, пусть Оксана с Никитой по правую сторону будут. Броники есть? На двери вешайте.
Шипит рация, с какого-то поста сообщают: «У нас «мотолыги» выдвигаются». На жаргоне, «мотолыга» — многоцелевой тягач легкий бронированный, на него обычно ставят минометы, прямо на броню. И, отстрелявшись, сразу же уезжают с позиций не тратя время на разборку и переноску миномета.

Тишина начинает гнуть к земле всех. Кто-то из ополченцев в последние секунды ныряет под нашу машину и вытаскивает из-под колеса щенка, тот упирается, не понимая, что его только что спасли. Водитель давит на газ, осторожно разгоняясь, а Оксана выхватывает взглядом разрушенные дома: «Вот здесь мина в огород прилетела, убило деда. Тут парнишке молодому полголовы осколком снесло…»

- Наша школа, — вскрикивает Никита.
Школе досталось, ее не жалели особо. Оксана, видно чувствует, что увидит родные места не скоро и продолжает эту жуткую экскурсию по Никишино:

- Тут до последнего дед с парализованной женой жил. Увезли на днях. А здесь просто мужика застрелили, сказал что-то поперек. Он ворота гаража открывал, жена в машине была. Ему взяли и в голову стрельнули. Потом нашли, кто это сделал, украинская военная прокуратура приезжала, так он в ноги упал: «Прости, тетка, пьяный был!». А как тут простишь?
Все замолкают, думают — как прощать. Возможно ли?

Bxrgwr_Fbns[1]

Снайпер ополчения прикрывает проход спецкоров через улицу.

Снайпер ополчения прикрывает проход спецкоров через улицу.

Поселок Никишино, две трети контролирует ополчение, на остальной территории — украинские войска.

Поселок Никишино, две трети контролирует ополчение, на остальной территории — украинские войска.

Просмотров: 429 | Добавил: Fedor
Всего комментариев: 0
avatar

Форма входа

Поиск

Новые статьи